фантазия на тему…
Село обиженно ворчит:
«Гулёна»…
А воздух к вечеру горчит,
как листья клёна.
А воздух к вечеру что тишь
тишайшей ночи.
Ты улыбаешься, не спишь,
не хочешь.
Твой голос тих,
твой голос чист,
твой волос светел.
И за окном твоим горнист
расправил плечи.
Геннадий Прашкевич, «Гулёна»
С тобой охотников гулять –
не перечислить.
А чтоб кого-то удалять –
и не помыслить.
Пришлось гулянья расписать
все поминутно.
Село уже не будет спать
столь беспробудно.
Вот воздух сер,
вот воздух мглист,
уже и вечер.
И за окном твоим горнист
расправил плечи.
Вверх поднял горн, подал сигнал –
но не отбоя, –
и Первый – смело пошагал,
пошёл с тобою.
Второй – своей минуты ждёт
не бестолково.
И снова – горн, труба зовёт
уже Второго…
Гуляешь ты по пять минут –
нельзя иначе,
посколь тебя другие ждут,
и мать – тем паче.
Другие – вволю не дадут
гулять, – не дети.
С тобой – опять на пять минут –
уходит Третий…
От женихов, что здесь гурьбой,
раз нет отбою,
горнист играет не «Отбой», –
«Капут покою».
Горнист следит, горнист горнит
вам из-под клёна.
Село не спит, село гудит:
«Домой, Гулёна!».
Ты улыбаешься, не спишь,
ещё гуляешь.
Горнист, горчишь?, прости, горнишь?,
не забываешь?
Горнист, всё так же ты торчишь
там, возле клёна?
Давай, горни, зачем нам тишь,
гуляй, Гулёна.
Горнист, твой радостен сигнал,
и вот проворно
какой-то мальчик прибежал
на звуки горна.
Срежь с клёна парочку ветвей,
весёлый мальчик –
пусть будут палочками, – бей,
бей, барабанщик!
Пораньше встанет всё село,
и на линейке
объявят точное число,
кто НА СКАМЕЙКЕ
СИДЕТЬ с Гулёной у ворот
отныне станет.
И наконец село уснёт,
и тишь настанет.
