Мне мама конфеты дала в дорогу
с другою нехитрой едой.
И от родительского порога
поехал я в лагерь чужой.
Работал я в нём как всегда, как обычно,
но каждый раз тосковал
по месту, по лицам знакомым, привычным –
и лишних встреч избегал.
И если боль приходила тонко
в сердце, как шпаги укол,
конфету я мамину брал, и тихонько
сосал, словно валидол.
Что делать! мой лагерь – всегда пред глазами:
убитый старинный друг…
И здесь лечили меня, спасали
конфеты из маминых рук.
