Как-то летом в нашу дверь
Проскользнул усатый зверь,
И уселся у порожка.
Пригляделись, видим – кошка!
Вся худая-прехудая
Да грязнущая такая.
– Эвон, как оголодала! –
Бабушка, вздохнув, сказала.
Молочка плеснула в миску,
Пригласила:
– Кушай, киска!
Кошка молоко умяла
И у ног вертеться стала.
– Ожила чуть-чуть, бедняжка?
Ой, какая замарашка!
Искупать тебя бы надо, –
Заявила баба Ада.
В тазик мы воды налили,
Киску добела отмыли.
Подсушив ее под феном,
Удивились переменам:
Оказалось, что у кошки
Черные лишь хвост да ножки.
Остальной отмытый мех
Был белей, чем первый снег.
Что худа, так не беда,
–
Это ведь не навсегда.
Вот откормится немножко,
Станет царственною кошкой.
– Имя б ей придумать надо, –
Улыбнулась баба Ада.
Раз в семью решили взять,
Значит, надобно назвать.
Долго головы ломали,
Имя кошке подбирали.
Предлагали: Фенька, Муська,
И Снежанка, и Маруська.
Все не то, да все не так,
Имя выбрать – не пустяк.
А решил проблему Жорка,
Обозвав ее Обжоркой,
Потому что ела киска
Все, что ей давали в миску:
Молоко, картошку, кашу,
Макароны, простоквашу,
Рыбу, йогурты, котлеты,
Суп, сосиски, винегреты,
Сгрызла махом хлеба корку –
Настоящая обжорка!
Кошка так Обжоркой стала,
Хоть теперь и ест уж мало.
А за то, что приютили,
Обласкали, накормили,
Часто, приходя с охоты,
Нам она приносит что-то:
То крысенка, то мыша –
Благодарная душа.
ЕЩЁ