Есть у нас один сосед –
Дед Петро, геройский дед.
Он, пускай, не гнет подков,
Но для лет своих - здоров.
В смысле том, что сила есть,
Чтобы сбить с подонков спесь,
Хулиганов приструнить,
Иль штакетину прибить.
Во дворе вся детвора
Любит дедушку Петра.
Все умеет этот дед:
Починить велосипед,
Рану перебинтовать,
Анекдотец рассказать.
Он почти что, как мальчишка,
Только с пенсионной книжкой.
Раз играли мы в футбол
И крутой забили гол,
Не в ворота, а в окно,
В пыль рассыпалось оно.
Хоть реви теперь, хоть плачь…
…
Петр Петрович вынес мяч,
Головою покачал,
Ухмыльнулся и сказал:
– Я не выдам, хлопцы, вас,
Вставлю сам стекло сейчас.
Но такой к вам уговор:
Вы вот с этих самых пор
Мяч гоняйте на площадке,
Будет все тогда в порядке.
Или был такой вот случай:
В шутку я репей липучий
Бросил Юльке на прическу,
И напрасно мы расческой
Вытащить потом пытались –
Только косы закатались.
И опять помог нам дед –
Петр Петрович, наш сосед.
«Мучил» Юльку он полдня,
Но меня спас от ремня.
Раз на гвоздь Егоров Сашка
Напоролся (вот бедняжка!).
Дед Петро ему помог,
Осторожно гвоздь извлек,
Рану марганцем промыл
И повязку наложил.
Или прошлым летом было:
Ярко солнышко светило,
Дед на лавочке сидел,
Ревматизм на солнце грел.
Вдруг увидел: Колька с Пашкой
Птенчиков несут в фуражках.
Голопузых, желторотых,
Чтоб скормить коту Федоту.
Дед смекнул, мол, быть беде.
– Этих пташек взяли где? –
Он спросил у сорванцов,
–
Чьих несете вы птенцов?
Отвечайте мне, злодеи,
Чья это была затея?
Чье гнездо вы разорили?
Птах, каких осиротили?
Помню, мы таких фашистов,
Истребляли дюже быстро.
Поглядел на Кольку с Пашкой,
Заглянул и к ним в фуражки.
– Ясно все – скворцовы детки…
Ведь они погибнут в клетке,
А без них ваш огород
Съест прожорливый народ:
Гусеницы и жуки.
Разве это вам с руки?…
Пожалейте и скворчат –
Отнесите их назад,
Птице – матери отдайте,
Ее сердце не терзайте.
А потом – назад ко мне,
Расскажу вам о войне
И о том, какое горе,
Когда отчий дом в разоре.
А гнездо ведь тоже – хата,
Хоть оно и маловато,
Но скажу вам по секрету,
Что для птиц милее нету…
Петр Петрович с той поры –
Лучший друг для детворы.
Он, бывает, до обеда
С нами все ведет беседы
И про то, как воевал,
Как фашистов добывал.
Дед Петро тогда нередко
В тыл врага ходил в разведку.
Он однажды ранен был,
Но минчанин Михаил
Друга умирать не бросил,
А верст девять или восемь
На себе его тащил
Из последних своих сил.
–
С виду хлопчик такой хилый,
И откуда черпал силы
Снесть такого бугая,
До сих пор дивлюся я, –
Говорил нам Дед Петро. –
Как не надорвал нутро?
По болотам нес, по кочкам,
Сам же малого росточка,
Но огромнейшей души
Человек был, малыши…
Глядя вдаль, дед замолкал,
Только изредка вздыхал…
Как – то раз идем из школы,
Видим: дед сидит веселый,
Рядом с ним – старик чужой.
Дед Петро нам крикнул:
- Стой!
Подходи сюда, ребята,
Познакомлю вас с солдатом.
Это друг мой – Михаил,
С ним в разведку я ходил.
Я рассказывал о нем.
Мы с Михайлом под огнем
За войну сколь раз бывали,
До Берлина дошагали…
Мы, признаюсь, онемели
И во все глаза глядели:
Столько орденов, медалей
Мы ни разу не видали.
У обоих стариков
Из-под них и пиджаков
Абсолютно не видать.
Это как же воевать
Нужно, чтоб таких наград
Удостоен был солдат?
Вытащив кулек конфет,
Нам сказал приезжий дед:
– А сколь раз Петро меня
Выводил из-под огня.
С той поры, мы, как родные.
Вот что, детки дорогие, -
Предложил он: – Налетайте,
Ешьте сласти, вспоминайте,
Тех бойцов, что с битвы той
Так и не пришли домой…
Знайте, вас они не знали,
Но за вас кровь проливали.
Подрастете, пострелята,
Родину храните свято
От разора и врагов –
Не срамите стариков.
ЕЩЁ